«Цанлан гэ» 滄浪歌 «Песенка о синих волнах»

«Cānglàng gē» 《滄浪歌》 «Песенка о синих волнах»

Это циньгэ — пьеса для циня с голосом на слова великого поэта Цюй Юаня, эпоха Сражающихся царств Чжаньго (403 — 256 гг. до н. э.). Была издана в сборнике нот для циня «Дун Гао циньпу» (1771 г.), династия Цин (1644 — 1912 гг.).

Цюй Юань
Цюй Юань
Цюй Юань
Цюй Юань

《滄浪歌》 (屈原)
«Cānglàng gē» (Qū Yuán)

滄浪之水清兮,可以濯我纓。
Cānglàng zhī shuǐ qīng xī, kěyǐ zhuó wǒ yīng.
滄浪之水濁兮,可以濯我足。
Cānglàng zhī shuǐ zhuó xī, kěyǐ zhuó wǒ zú.

«Песенка о синих волнах» (Цюй Юань) (340—278 гг. до н. э.)

О, чистота синих волн,
Можно смыть тревоги.
О, муть синих волн,
Можно ноги омыть.

________________________________________________________________

«Отец-рыбак» (Напевные строфы о Цюй Юане)

Когда Цюй Юань был в изгнанье своем, он блуждал по затонам реки и бродил, сочиняя стихи, у вод великих озер. Мертвенно бледен был вид его и тело — сухой скелет.

Отец-рыбак, увидя его, спросил: «Вы, государь, не тот ли самый сановник дворцовых родов? Как же вы дошли до этого?» Цюй Юань сказал: «Весь мир, все люди грязны, а чистый один лишь я. Все люди везде пьяны, а трезвый один лишь я… Вот почему я и подвергся изгнанию».

Отец-рыбак ему: «Мудрец не терпит стесненья от вещей. Нет, он умело идет вместе с миром вперед или вслед миру меняет путь. И если все люди в мире грязны, почему ж не забраться в ту самую грязь и зачем не вздыматься с той самой волной? А если все люди везде пьяны, почему б не дожрать барду и не выпить осадок до дна?.. К чему предаваться глубоким раздумьям, высоко вздыматься над всеми людьми? Ты сам накликал на себя свое изгнанье».

Сказал Цюй Юань: «Я вот что слыхал: тот, кто только что умылся, непременно выколотит пыль из своей шапки; тот, кто только что искупался, непременно пыль стряхнет с одежды. Как же можно своим телом чисто-чистым принять всю грязную грязь вещей? Лучше уж тогда пойти мне к реке Сян, к ее струям, чтобы похоронить себя во чреве рыб речных. Да и можно ль тому, кто сам белейше-бел, принять прах-мерзость окружающих людей?»

Отец-рыбак лишь еле-еле улыбнулся, ударил по воде веслом, отплыл. Отъехал и запел:

Когда чиста цанланская вода-вода,
В ней я могу мыть кисти моей шапки,
Когда ж грязна цанланская вода-вода,
В ней я могу и ноги свои мыть…

И удалился, не стал с ним больше разговаривать.